«Место, к которому прилепились наши души»

Два десятка лет назад был восстановлен храм Архангела Михаила - после долгого перерыва начались постоянные богослужения, настоятелем был назначен протоиерей Николай Егоров.

Продолжаем публиковать рассказы тех, кто причастен к возрождению храма. И говорим не только о том времени, но и о связанной с ним ЛИЧНОЙ ИСТОРИЕЙ.

«Жизнь моей семьи нераздельно связана с храмом. Он стал местом, к которому прилепились наши души», - начала свой рассказ АННА КУДРЯВЦЕВА.

- Как получилось, что ваша семья оказалась в числе первых прихожан храма Архангела Михаила?

- В 1995 году мы с мужем, окончив Абрамцевское художественное училище имени Васнецова, приехали из Подмосковья в Тюмень.

И неожиданно попали в удивительное место - домашний молитвенный монастырь-общину, который жил по благословению и молитвам старца Николая Гурьянова. Дело в том, что я была подругой детства дочери Ольги Казанцевой. Батюшка Николай с острова Залит благословил Ольгу быть старшей в домашнем монастыре-общине.

Ни одного серьезного шага сестры не предпринимали без благословения залитского старца. Весь строй духовной жизни был отлажен по его слову и совету: ежедневная молитва друг за друга и весь мир, ежедневная запись в блокнотик грехов прожитого дня, еженедельная исповедь, причастие раз в месяц и Иисусова молитва. Все выполнялось по его благословению.

Матушка была человеком тонко и глубоко разбирающимся в духовных вопросах. Она наставляла, учила нас. Мы часто ездили за советом и благословением на остров к Батюшке. Тогда мы все ходили в Знаменский собор. Все отцы собора ездили на Залит к старцу. Были единодушие и благодать.

В начале 1997 года из семинарии в Тюмень приехал молодой священник с семьей и своим другом –семинаристом. Это были отец Николай Егоров и Андрей Пермяков.

…Матушка Ольга, во время своих духовных поисков, несколько лет назад от времени, про которое говорю, жила, молилась и трудилась в разоренном и разрушенном в те годы Абалакском монастыре. Который восстанавливал по благословению Владыки семинарист Коля Егоров. Там они познакомились. А теперь, в Тюмени, снова встретились.

Вскоре отцу Николаю Егорову передали на восстановление храм Архангела Михаила. Здание находилось в плачевном состоянии: с облупленными стенами, без купола и колокольни. Разруха…

Отец Николай тогда надорвался на стройке, тяжело и серьезно заболел, был на грани смерти, но, пересиливая себя, продолжал строить. Очень много поддерживал его, помогал в строительстве Андрей Пермяков. Матушка Ольга своими советами помогала в болезни, отговаривала от операции, на которой упорно настаивали врачи. Окреп отец Николай по молитвам Батюшки, его целительного масла, которым старец помазывал всех приходящих к нему людей.

К сожалению, работников, которые в те годы возрождали храм, помню не всех. Из трудников с самого начала были здесь Олег Якунин, Александр Петрович Черных. Помню похожего на цыгана, черного кудрявого Владислава. Недавно он упокоился, Царство ему Небесное.

Рассказывали забавную историю с участием этого Владислава и Александра Петровича. В мужском коллективе в то время готовить было некому. Братия по очереди дежурила по кухне, готовила обед. Петрович славился своей неприхотливостью в пище и стремлением к подвигам. В данном случае он боролся с чревоугодием. Поэтому зачастую брал первое и второе блюдо, соединял у себя в тарелке и ел. Благо, здоровье тогда позволяло. Когда очередь поварить дошла до Александра Петровича, он по такому же принципу приготовил обед для всех. Некоторые не рискнули отведать диковинное блюдо, но были и очень голодные, которые решились. Владислав в том числе. Поел и схватился за живот: «Петрович, умираю! Твою стряпню отведал, теперь конец мне пришел»! Бедный Александр Петрович мечется, охает - что делать? «Молись, молись за меня Петрович, может поживу еще»! – просит Владислав. Побежал Александр Петрович молиться, поклоны бьет, волнуется. Вернулся – ну как? «Ух, отмолил ты меня на первый раз, больше так не готовь»!

… В те годы, по рассказам братии, было много чудесной и явной помощи Божией: то заканчиваются строительные материалы и Господь посылает откуда-то необходимое их количество. То вовремя благотворители жертвуют необходимую для дальнейшего строительства и расчета с трудниками сумму денег. В рекордно быстрые сроки разоренному храму начали возвращаться величие и красота.

- Каким Вы увидели этот храм в первый раз?

- Я впервые пришла сюда в 24 года, держа за ручку трехлетнюю старшую дочь. Уже были выполнены основные работы с кладкой, на второй этаж вела красивая витая мраморная лестница, тогда еще без перил.

Мы поднялись в верхний придел - на полу лежали толстые лаги, были переброшены доски, по ним все ходили. Через несколько лет здесь сделают прекрасный теплый пол из толстых брусков. Настолько красивый и гладкий, что все благоговейно снимали обувь и ходили по нему босиком, чтобы (не дай Бог!) ненароком не поцарапать и не затоптать его.

Единственным обитаемым местом в храме была комнатка, в которой сейчас располагается ризная. Там хранились документы, иконы. Там же обедала немногочисленная братия.

Когда храм начал восстанавливаться, люди стали приносить в него старинные иконы. Вспоминаю первую встречу с большой иконой Казанской Божией Матери, которая сейчас находится в центральном приделе, рядом с алтарем. Когда мы с дочкой зашли в ту комнатку, встретилась взглядом с Царицей Небесной - икона стояла на подставке напротив двери. Хорошо помню то чувство: время остановилось…

После первого посещения храма некоторое время трудилась дома, так как у меня было трое маленьких детей-погодок, шила и вышивала в алтарь покровцы и воздухи. Встречались, молились у матушки Ольги друг за друга и за все заботы в храме и дома. Вскоре меня официально взяли на работу. Братия шутила: ну вот, у нас появилась первая сестра, значит, у нас теперь полноценный приход!

«Братии и сестры» - так повелось здесь называть друг друга. Обычай обращаться так к друг другу о. Николай привез с собой из Абалакского монастыря, такое обращение привносило неотмирность и какую-то теплоту в атмосферу прихода. Все были как одна семья – искренне сопереживали, поддерживали словом и доброй шуткой.

- Какие изменения в храме происходили на Ваших глазах?

К тому времени в храме уже трудились Александр Киселев и Сергей Сергеевич Дудин, которые приложили много сил, чтобы наша церковь стала такой красивой, какую мы видим ее теперь. Вспоминаю как мастерили своды из дерева в Симеоновском приделе - очень красиво, аккуратно. Сверху обклеивали холстом. Штукатуркой в храме занимались Андрей Пахомов и Василий Зуев.

Отец Николай загорелся отштукатурить храм по старинному рецепту, «на века», чтоб штукатурка была крепкая и «дышала». По этому рецепту в штукатурку добавляли в большом количестве творог и сырые яйца. Организовали поставку продуктов ящиками. В штукатурный раствор брали только белок, а желтки уходили на трапезу. Братья подшучивали: «От обилия желтков как бы не пожелтеть». «Скоро печенка треснет». Недавно отштукатуренные белоснежные стены аппетитно пахли творожной пасхой. Хотелось подойти и откусить кусочек.

Мастера-резчики изготавливали и устанавливали в центральном приделе первый иконостас; в это же время освятили огромные кресты на храм. (Через несколько лет их покрыл сусальным золотом реставратор из музея Леонид. Ныне уже покойный. Царство ему Небесное). Привезли и краном установили на храм громадный купол, сваренный из металла.

Над входом в центральный придел сделали балкон для хора и крутую лестницу, сначала без перил. Туда взбиралась петь матушка Наташа, беременная вторым ребенком, а у меня каждый раз замирало сердце от страха, что она упадет. И я старалась встать поближе к лестнице, чтобы поймать ее, если что. Слава Богу, ловить не пришлось.

Примерно в эти годы произошли два чуда. Сергей Сергеевич рассказал, что обновилась икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость». О втором чуде узнала от одного из братий. В верхнем приделе стены в то время были полностью белые. Сидит один раб Божий, дежурит в храме ночью в Рождество. Слышит сверху какие-то странные звуки - треск и хлопки. Поднялся и увидел: отваливаются и падают на пол большие куски извести, а под ними открывается писанная на потолке икона Рождества Христова.

Стали потом искать информацию и оказалось, что на стенах были росписи, которые во времена советской власти велели сбить. Часть сбили. Но там был верующий сторож, он закрасил все известью и сказал: не осталось больше ничего! Уже в наше время эти росписи очистили - все, что сохранилось.

- Какие традиции прихода были заложены уже в те годы?

…Когда мы с мужем были студентами, в нашем художественном училище существовала традиция, передававшаяся по наследству от старших студентов к младшим. (Я восхищалась ею, никогда и нигде не встречала больше ничего подобного). Студенты запасались подарками - за несколько месяцев до праздника что-то мастерили, расписывали, творили. И когда наступал праздник, (Новый год), выходили в коридоры общежития, на улицу, и всем дарили подарки – и знакомым, и незнакомым. Душа ликовала! Когда мы уехали в Тюмень, очень не хватало этой радости бескорыстных подарков. Тогда мы подумали: а что нам мешает повторить то же самое, только на Рождество и Пасху? Сначала люди удивлялись, но радость заразительна и в скором времени эта традиция прижилась у нас в приходе.

…Работников в храме прибывало. Появилась Людмила Петровна Шарнина, тогда просто Люда. Вскоре родилась ее внучка - ребенок, который вырос в храме (как и многие другие дети прихода).

Наш маленький дружный коллектив трудился не по часам, а для Бога, по любви. Часы не считали. Приходили утром на общую молитву, с которой начинался трудовой день, уходили зачастую затемно. И, хотя у каждого были свои обязанности, когда выполняли свое дело, домой не уходили - шли помогать друг к другу. Прибирали и украшали храм, чистили подсвечники, убирали во дворе, помогали в трапезной, - все, как в семье.

Люда Шарнина сначала занималась уборкой храма. И как она это делала! Служила Богу своим трудом. В самых дальних уголках, на полу и за батареями – ни пылинки, ни пятнышка. Ползала на коленях, оттирая еле заметные разводы щеткой. Уходила спать затемно, а утром все начиналось сначала. Откуда только у нее силы брались! Помню, как учила меня мыть пол в храме: сначала полагалось все идеально вымести. Потом мыть мыльной водой. Потом чистой. Потом насухо пройтись выжатой тряпкой. И не дай Бог, когда пол высохнет, обнаружатся разводы! Значит нарушена технология и надо начинать сначала. Она говорила, что в Доме Божием даже пол святой. Что в храме нет маленького дела. У нее многому можно было научиться. Потом Люду перевели трудиться в трапезную, и здесь она все делает на совесть уже много лет.

Когда я ждала четвертого ребенка, пришло время сшить хоругви. Сережа, мой муж, написал для них иконы, а вот шитье с вышивкой давалось не просто. Срок беременности был большой и живот мешал наклоняться над вышивкой. Дочка смиренно и забавно подстраивалась к моему рабочему ритму: как только я садилась за стол с шитьем, в животе начиналось движение и дочка укладывалась попрек живота, - так, чтобы нам обеим было комфортнее. Стоило мне подняться для передышки, живот оживал и малышка возвращалась в привычное положение. Так и трудились сообща.

С совсем малюсенькой дочкой на руках писала дома Святое семейство - на территории храма Сережа построил из снега первый вертеп. Он был простенький, но нам очень нравился. Впоследствии, многие годы, Сережа строил вертепы изо льда. Они получались с каждым разом все профессиональнее и красивее.

- Вы работали и в воскресной школе?

- Да. У нашего прихода появилась своя воскресная школа, преподавала в которой Елена Германовна Лысова. Вскоре Лена стала бухгалтером прихода, а школу передали мне.

Приход и прихожане были большей частью молодые, дети у нас были примерно одного возраста – от 5 до 7 лет. Это был единственный класс, с которым мы прошли вместе лет до 13 -14. Во дворе храма стоял вагончик-трапезная. По совместительству - воскресная школа. Там мы с детьми читали, рисовали, лепили. И, конечно же, занятия заканчивались чаепитием.

Матушка Ольга говорила мне: учитель должен чувствовать детей, заглядывать им в глаза, говорить понятным языком - тогда они услышат, ЧТО им хотят донести. Говорить только о духовном, о высоком. И никакого обращения к преподавателю по имени-отчеству, только «тетя Аня». Пусть будет по-семейному, по-родственному.

Благодаря советам матушки, стало немного получаться. Дети спешили в воскресную школу, при встрече бежали обниматься и делиться новостями. Много интересных работ мы с ними сотворили за эти годы. Одна из них сохранилась - коллективная работа, где мы изобразили наш приход, она уже 16 лет висит, теперь уже на стене в новой воскресной школе.

Устраивали все вместе детские праздники, каждый запоминался необычным веселым сценарием, который сочиняли сами. Часто ездили с детьми на экскурсии, посещали музеи, приходом шли на парад в День Победы.

Первый и второй выпуск воскресной школы стали меня самыми дорогими. Именно в них вложила много душевных сил и творческой энергии, была в те годы бессменным преподавателем и директором воскресной школы в одном лице. Сейчас эти ребятишки уже большие, некоторые создали семью, у кого-то родились малыши!

Семь лет назад матушка Наталья организовала в храме детский хор. Стараниями матушки сложился дружный коллектив. Я очень рада и благодарна, что почти все мои дети поют в этом хоре. Дети подросли в нем. И теперь хор больше молодежный, хотя и детки в нем тоже есть.

- Как жил приход в последующие годы, как сплеталась с ним жизнь вашей семьи?

- Приход был маленький и дружный. У храма имелся свой микроавтобус. Ездили по святым местам, в лес по грибы. По пути пели песни батюшки Николая Гурьянова.

Отец Николай часто собирал в трапезной работников для духовной беседы, бывало, что пропесочивал, не называя имен. Было хорошо на душе от его отеческой заботы.

В те же годы съездили в Каменск-Уральский, приобрели колокола в храм. Была большая радость от их появления. Муж мой, Сергей, чуть позже меня тоже устроился трудиться в храме. Он помогал поднимать колокола на колокольню. Их поднимали краном, а Сережа с братиями захватывал и затаскивал колокола на колокольню. Загородок тогда на колокольне еще не сделали, Сережа стоял на самом краю. Было страшно. Молилась: только бы не сорвался вниз.

Примерно в это время произошел жутковатый случай, который окончился благополучно. На территории храма стоял кран. То ли его раскачало ветром, то ли плохо его закрепили, но когда к церкви подъехал на своей машине Андрей Пермяков, зашел в храм - кран упал прямо на машину и раздавил ее. Я шила в ризной, услышала грохот. Когда выглянула из окна, глазам предстало страшное зрелище: кабина всмятку, на ней лежит кран. Милостью Божией никто не пострадал.

Когда наша четвертая дочка чуть подросла, месяцев до 10, Господь нашел для нашей семьи неожиданное и интересное занятие. В верхнем приделе святого Иоанна Предтечи братия вместо иконостаса временно установила перегородку из фанеры, выкрасила ее в зеленый цвет. Батюшка попросил нас как-нибудь перегородку облагородить. Сережа вырезал из дерева красивые витые полуколонны и фигурные накладки. Я расписала. Получилось необычно. Так и простоял «временный» иконостас 16 лет, пока в прошлом году не установили резной.

После того первого иконостаса в храме Архангела Михаила мы изготовили еще шесть иконостасов - для сельских приходов и молельной комнаты в тюрьме. Кроме них еще делали роспись множества других мелочей. Придумывали проект, который благословлял владыка, начиналась работа: Сережа изготавливал детали, я делала роспись, Сережа монтировал. Часто авралили, работали в храме дни и ночи, даже ночевали на хоре всей семьей, чтобы не терять время на дорогу домой.

Все это творилось в храме в присутствии оравы детей - наших собственных и других работников храма. Младшая дочка поначалу жила в манеже, пока я рисовала, старшие резвились в церковном дворе. Именно в это время начали устанавливать для детей горку, чтобы чем –то занять веселую компанию. Потом горка превратилась в традицию.

Храмовые дети росли гурьбой. И работники храма называли их «наши дети», каждый их развлекал и воспитывал как мог. Я очень благодарна всем за терпение и любовь. Сергей Сергеевич делал из листа фанеры и веревки «сани», усаживал туда приходскую ребятню и катал по двору.

Несколько лет подряд у нас в приходе «жила» чудо-печка на колесах. Она выдавала детям горячие пирожки, из трубы валил дым. Как-то ходили с этой печкой в резиденцию владыки колядовать на Рождество. Изнутри ее толкали мой муж Сережа и Сергей Сергеевич. На печке, на тканых половиках, сидели ребятишки. Следом шли мы – разряженные, с гармошкой и песнями. Вся эта процессия двигалась по дороге от нашего храма до улицы Перекопской. Что творилось с людьми! Печка! Едет! Сама! Еще и дымит! Автобусы чуть не валились набок от припавших к окнам пассажиров. Эффект был потрясающий. Когда добрались до владыки и спели ему колядки, он с улыбкой обошел печку, поинтересовался: «Признавайтесь, кого вы туда заточили»? Пришлось «страдальцам» вылезать и получить рождественские подарки и благословение владыки.

Силами работников храма и на пожертвования прихожан построили и украсили деревянный храм святой Троицы на родине батюшки, в селе Черное Вагайского района. Много лет устраивали там в день Святой Троицы для всего села гуляния возле храма. Привозили артистов, поваров, бесплатное угощение для всех желающих.

Отец Николай отыскал редкостный по красоте звучания ансамбль русской народной песни «Червленый яр» из Ельца, много лет подряд приглашал его к нам в приход и в село Черное, на праздник. Хотел, чтобы развернулась, запела у народа душа, чтобы вспомнили люди свои корни.

Отец Николай вместе с нашими прихожанами приложил много усилий для возрождения празднования Дня Сибири в Тюмени – праздника дружбы, мира и согласия между сибирскими народами. Первый год подготовили праздник у себя в приходе. На следующий год вышли с ним в город, пригласили творческие коллективы разных национальностей. Устраивали конкурс детских рисунков, готовили вкусную выпечку, угощали чаем гостей. Дарили участникам памятные подарки и призы. С каждым годом праздник привлекает все большее число участников и желающих присоединиться к нему.

Также отец Николай и наши прихожане приложили много усилий, чтобы установить и сохранить памятный крест в сквере Ермака. Место это святое. Отец Николай провел серьезное исследование, изучил имеющиеся исторические материалы о Ермаке. И пришел к твердому убеждению, что казак и в прошлом разбойник, покаялся перед царем. Решившись на поход в Сибирь, вооружился чистотой, воздержанием, молитвой. И совершил великое дело присоединения обширных земель за Уралом к России.

Силами нашего храма была издана для детей книга со сказом Бажова «Ермаковы лебеди», чтобы ребята узнавали о герое с детства.

Дело сохранения памятного креста стало делом сохранения памяти о Ермаке Тимофеевиче, которого я почитаю за святого воина.

- Кого из прихожан, которых уже нет, вспоминаете?

- Много людей потрудилось в нашем приходе и уже ушло в вечность. Но они остались в памяти, в поминании на литургии о спасении их душ.

Хочется вспомнить хотя бы некоторых из них.

Любовь Петровна Кузнецова, Люба. Ближайший соратник и помощник матушки Ольги Казанцевой и о. Николая. Сколько душевных и физических сил вложила она в дела прихода, в празднование Дня Сибири! У нее был редкий дар, над которым Люба трудилась и развивала, дар умения передавать свою веру людям, дар любви и неравнодушия. Многих она привела за собой в наш приход, даже целые семьи. До конца своих дней Любовь Петровна молилась о всех.

Анатолий Борисович Винников. Удивительный, интереснейший человек. Несколько лет трудился у нас в храме сторожем. Собрал дома редкую коллекцию образцов Каслинского художественного чугунного литья. Жемчужиной коллекции стала миниатюрная копия памятника Ермаку скульптора И.И. Забелло 19 века. Скульптура высочайшей художественной ценности и проникновения в образ. Анатолий Борисович поставил скульптуру мастера на постамент и на свои средства отлил на заводе в Касли. До конца жизни Анатолий Борисович верил, что когда-нибудь, с Божией помощью, такая скульптура будет стоять в сквере Ермака на месте поклонного креста. Погиб Анатолий Борисович в автокатастрофе.

Вера-капитан. Так ее звали у нас. К сожалению, не знаю фамилию и отчество. Эта маленькая женщина с редкой профессией (капитан) была в нашем приходе совсем недолго. Но оставила добрую память. Солнечная, добрая, творческая. У Веры обнаружили скоротечный рак, и она спешила бегом-бегом послужить Богу чем могла: прибиралась в храме, сажала цветы и ухаживала за ними, помогала в трапезной. Мастерила какие-то невероятные дизайнерские плетеные загородки вокруг импровизированных цветочных клумб.

Иван Хрисантьевич. Простой труженик, невысокий, худощавый, добродушный и строгий. Помогал восстанавливать храм.

Володя Волков. Высокий, красивый, с кудрями до плеч. В его фирме и с его участием был вырезан великолепный деревянный иконостас, который украшает сейчас Симеоновский придел нашего храма.

Ираида Капитоновна, врач-невропатолог. «Член гильдии матушки Ольги»-так она себя называла. Милый, трогательный человек. Заболела раком желудка, но не оставила молитву по соглашению. Когда-то большая и пышная, через болезнь стала маленькой, сухонькой, почти невесомой. В любую погоду, превозмогая немощь, спешила, опираясь на свою палочку, в храм. На исповедь. До конца трудилась над своей душой.

Женя Пермяков. Прошел непростой жизненный путь, страдал от страсти наркомании. Падал, вставал. Снова падал и снова поднимался, и полз к Богу. Трудился в храме, чистил подсвечники. Помогал в трапезной. Включал аудиозаписи житий святых, слушал и трудился. Случалось проходить мимо придела Иоанна Предтечи - там часто и подолгу стоял он на коленях перед Казанской иконой Богородицы, не слыша и не видя никого. Два года назад, накануне праздника Преображения Господня, был у нас какой-то необычный обед. Все поели, но сидели за столом и не хотели расходиться. Было тихо, мирно и хорошо. Разговаривали неспеша. Женя говорил о своей жизни, переживал о здоровье мамы... Потихоньку разошлись по своим делам. Женя вычистил верх паникадила в храме - крест сиял, как золотой. Нижнюю часть не успел - начиналась праздничная вечерняя служба. Поспешил домой. В этот святой праздник Господь забрал его душу….

Царство Небесное им всем, упокой их Господи, помилуй и всели в Свои обители.

Также хочу поблагодарить всех прихожан, которых знаю, которые живут с нами бок о бок. У нас в приходе удивительные, редкие люди. Красивые души. Не устаю удивляться и восхищаться неповторимости и красоте ваших душ.

Спаси вас всех Господь.

Фото из личного архива Анны Кудрявцевой:

Фото 1-3 - так выглядел храм Архангела Михаила в конце 90-ых годов - в начале 2000.

Фото 4-7 – трудятся на восстановлении храма (Саша Киселев; штукатур - Вася Зуев; каменщик; Владислав).

Фото 8 – установка купола.

Фото 9 – отец Николай с сыном.

Фото 10 – храм в лесах.

Фото 11 – отец Николай.

Фото 12-14 – освящение и установка крестов.

Фото 15 – колокола для храма, Андрей Пермяков.

Фото 16 – Сергей Сергеевич Дудин.

Фото 17-18 - новый резной иконостас в главном приделе; литургия (в алтаре о. Николай и Андрей Пермяков).